Часть III: Семь

Лира взяла зверя в охапку, и начала его тискать, ласково поглаживая между ушек. Он даже не двигался, спокойно принимая детскую ласку, и даже немного мурча. Услышав это, девочка захохотала, прижимаясь ушком к коту:
— Как папа! — она сразу потащила Мурзика к Агнессе, давая и ей это услышать.
Шуша, что все это время строил из себя камень, невольно поднял голову, бросив ревнивый взгляд на девочку и его кота.
— Кто так держит котеньку! Глупенькая девчулечка!.. — вспыхнув белоснежным цветом, он протянул свои голубые ручки, отнимая кота. Мурзик и тут не возражал.
Этому разжиревшему коту явно было все равно в чьих руках болтаться.
— Под попочку надо держать! Вот так!..
Кот, изобразил на морде полное удовольствие, и затарахтел еще громче. Лира в восторге запищала, сжимая кулачки.
— Нет, не дам!
Шуша явно ревновал. Отвернувшись, зашагал в сторону дома, важно спотыкаясь о свой изодранный сарафан.

Агнесса глядела вслед побелевшей нечисти, пытаясь отыскать внутри себя хоть какие-то крошки радости. Хоть что-то же там должно быть?
Не было.
Пустота и холод не уходили. Они остались с ней навсегда. И с этим необходимо было смириться. Может так и лучше. Больше никаких слез. Никаких стенаний.
- Идем.
Девушка взяла бальварку за ручку и повела следом в дом.
- Нужно собрать вещи. Все, что уцелело и что нам понадобится. Найди самое тебе дорогое и любимое. Мы уходим, Лира. И, возможно, больше ты сюда никогда не вернешься.

Лира очень внимательно слушала Агнессу, хмуря бровки. После того, как пропала Летта, Шуш ей не интересовался, а Армана и вовсе было не найти, девочка делала все возможное, чтобы хотя бы Агнесса никуда не исчезла. Поэтому старалась изо всех сил слушать свою маму.
— «Никогда»?.. — она подняла глаза, ища ответ на вопрос, что же значит это слово. Видимо, в детском лексиконе таких категоричных понятий еще не появилось, — А папу возьмем? Он любимый.

Агнесса глубоко вздохнула, подняв голову к небу и внезапно подумав о том, что хочет покурить. Поймав это желание, она уцепилась за него, как за надежду. Хоть чего-то хотелось - уже неплохой знак.
- Папу не возьмем, - ровно ответила. - Я даже не знаю, где его искать.
Девушка погладила волосы несчастной бальварки, на которую свалилось так много потерь в столь юном возрасте. Она потеряла родителей, была практически изгоем в племени, а теперь крошилась ее новая семья.
- Это не значит, что он тебя не любит, слышишь? Он тебя любит. Очень-очень. Просто сейчас...
Почему она должна его оправдывать? Почему должна оправдывать его слабость?
Как объяснить девочке, что у нее больше нет папы, когда она только-только начала его так называть? Как объяснить, что мама и папа теперь не вместе?
- Сейчас у него другие, более важные дела.

Лира опять нахмурилась, пытаясь вспомнить, что ей дорого и любимо.
После потери Феникса, магический дар еще теплился в Агнессе. Ментальные тренировки даром не прошли, и хоть теперь она не могла нагло воровать силы у солнца, и огня, совсем беспомощной ведьма не осталась. С ней были молитвы. Воздух, в отличии от огня её не придал.
В конце то концов, Франческа же научилась магическому мастерству!
Агнесса еще умела искать энергетические следы, и слушать чужие мысли… но радиус резко уменьшился. Она будто оглохла, потеряла нюх и ослепла на один глаз. Но второй все еще видел.
Надежда еще была.
Сборы прошли довольно быстро. Вещей у Лиры было немного, и в основном, это была лишь сменная одежда, криво сшитая Шушей из больших рубах взрослых.

***

Франческа встала с пня, удобнее перехватив свою сумку. Она выглядела будто бы налегке, но было совершенно ясно, что это просто одна из её уникальных авторских бездонных сумок. Кивнув Нессе, девушка молча двинулась с ней в сторону лесного лазарета.
Рейн со своим сыном расположились в своеобразном лагере, где помогали пострадавшим от нападения бальварам. Путь до них прошел в тишине. Обратившись Эстаном, Шуша нес рюкзак с провиантом, из которого нагло выглядывала черно-белая морда. Единственными «диалогоми» были всевозможные попытки Лиры привлечь к себе внимание усатого друга мимика.

— Все-таки, ты решила уйти, — встретил её Рейн, пряча кисти в широких рукавах. Мысли он читал превосходно, — А ты как, пташка?
Лира быстро спряталась за ногу Нессе, смущаясь дяденьки. Старик глухо рассмеялся, и взволнованно окинул взором Нессу, став серьезнее.
— Тебе нужно в Тэноф?
— В Киндел! — вставил грозно лже-Эстан, — У меня там два коня класненьких припрятано. Надо их выкупить.

Агнесса нахмурилась, глянув на Шуша-Эстана.
И правда...
Она забыла.
Усман и Ворон. Лошади ее бывших. Какая ирония... Все, что осталось от мужиков ее жизни - кони. Принцы-то сбежали.
Девушка безразлично пожала плечами.
- Киндел, так Киндел. Эти кони стоят того, чтобы их выторговать.
Ее посетила мысль, что она хочет прикоснуться к кинделийской звезде. Зачем - сама не знала. Может быть... может быть что-то станет яснее. Возможно, она получит хоть какой-то знак и обретет хоть какой-то смысл.
Прижала к ноге смущенную Лиру.
- Узнаешь, что такое "мороженное". Тебе понравится.
Несса прямо посмотрела в глаза старого мельтарума, бесстрашно позволяя ему занырнуть в ту пустоту, которая в ней образовалась.
- Я благодарю тебя, - без эмоций, но вполне искренне произнесла девушка. - За то, что не отвернулся в час нужды. Только благодаря тебе у Бальварии еще есть надежда. С твоей помощью многие вернулись из-за Грани. Как и моя Лира. Спасибо тебе за все, Рейн.

Рейн мягко улыбнулся:
— Ну, дети за Грань не попадают, пока все молочные зубы не растеряют. Была бы ты у нас кикиморкой, да?..
Лира пробурчала в бедро Нессе: "Сам кимора...".
— Я открою вам портал до Киндела. В полночь, в месте, откуда вы из него выйдите, открою ещё один, на этот раз в Тэноф. Благо, кругом достаточно энергии для таких сумасшедших фокусов. Только неза...
— Агнесса!.. — громкий бас неподалёку, сообщил о приближении вожака. Как ни странно, Лобо выглядел менее потерянным. Почти не отличался от того бальвара, которого впервые повстречала Агнесса, придя в эти земли. Разве что, взгляд у него стал более цепкий и не доверчивый.
— Слышал, уходишь, — он сжал ее плечо огромной ладонью, склоняя голову, и внимательно глядя в глаза. По коже током прошлось его чувство вины, и досада от того, что ведьма уходит из этих краев, — Я знаю, так надо. Хочу чтобы ты знала: Бальвария с тобой. Сегодня, завтра. Всегда.
Он бросил недоверчивый взгляд на Рейна с Франческой, и прижался совсем ближе:
— Все, кого они забрали — наша стая. Мягкая Лапа не исключение. За Королёву все готовы встать горой. Знай: у тебя есть друзья. Я виноват, но я готов искупить свои ошибки. Когда придёт время — зови. Мы вернём свою гордость.
Чуть помолчав, он резко схватил девушку в охапку, сжав самыми крепкими объятиями в ее жизни. С такой искренностью, мог обниматься лишь бальвар.

Кости жалостливо застонали, и Агнесса с ужасом подумала о том, что они сейчас треснут. А потом о том, что регенерации у нее больше нет. Интересно, как долго зарастают сломанные кости у обычных людей?.. Она об этом совсем подзабыла.
- Я сделаю все, что в моих силах, чтобы предоставить вам такую возможность, - тихо ответила девушка, в тщетной попытке обхватить огромное тело вожака.
Словила себя на мысли, что ей еще больше стал нравиться Лобо. После всего случившегося. Он потерял не меньше, чем они все. Свою семью, свою гордость. Что-то самое важное. И не позволил сломить себя этим. Пожалуй, он справлялся лучше их всех, вызывая еще большее уважение.
При словах о том, что несмотря ни на что они ее поддержат - внутри колыхнулось что-то.
Что-то приятное и теплое, немного отогревающее ледяные пустоты, образовавшиеся после этого нелегкого поражения.
- Мы вернем их, - уверенно произнесла Агнесса, отстранившись и погладив бальвара по руке. - Я не собираюсь сдаваться. Не доверяй магам, Лобо. Особенно ведьмам.
Тепло внутри сместила вспышка первозданной злобы, направленная на Викандер. Она привела ее сюда. Доверилась и получила новое предательство.
Какая же она все-таки дура.
Это ей надо искупить свою вину перед Бальварией.
Подхватив Лиру на руки, Несса кивнула Рейну.

Рейн кивнул в ответ, поднимая лицо к небу. Глаза его загорелись, и воздух вокруг начал дрожать. Лира испуганно вжалась в Агнессу, пуча глаза на старика.
Портал открылся не так быстро, как это сделала Джаная, но выглядел он вполне себе устойчиво и не был таким рваным. Из огромной бреши в пространстве потянуло холодом, открывая вид на ледяные пустоши кинделийских равнин.
— Уааааа! — теперь Лира уже восторженно визжала, обалдев от увиденного. Любопытство перебороло страх.
— Это круто… — восхитилась Франческа, — Сходу открыть… невероятно.
Эстан расставил руки в стороны и, громко крича «юху!», кинулся дыру, поиграться со снежками.


***

— Блин, холодно… — успев изрядно набегаться, Шуш замерз спустя несколько минут, почти сразу отрастив на безупречном лице будущего короля голубую шерстку.
— Сам в Киндел хотел, — буркнула Франческа, вот уже пять минут выискивая в своем бауле теплые вещи. Первой одели Лиру, которая уже валялась в снегу, и делала на нем ангела, — Как чуяла, одежду надо теплую брать. Черт… и где ваш Киндел? В упор не вижу!.. Ахаха! Перчатки, мать их!..
В Агнессу прилетели две варежки, и в догонку еще ударило меховой шапкой. Сама девушка накинула на себя найденный плед, снова погрузившись почти целиком в свою сумку.
— Франчесочка, дай Шушенька туда залезет… — присев рядом с девушкой, мимик похлопал ей по ягодицам, привлекая внимание.
— Лапы убрал! — нервно огрызнулась девушка, отмахиваясь от назойливого мима.
— Ууу… — простонал Эстан, прикрывая уши руками, — Ушеньки мерзнут.
— Так избавься от них!
Эстан удивленно приподнял брови, и уже в следующую секунду, рядом возник какой-то безухий, безносый и беспалый монстр, покрытый голубой шерстью.
В Агнессу прилетел снежок.
Кто бы это мог быть, она ума не могла приложить — Лира-то, вон, лежала отвернувшись, решив вдруг поспать посреди бела дня, в снегу. И ей, видимо, снилось, что она стала хрюшкой, потому что валяясь вот так, маленькая бальварочка тихо похрюкивала.

Киндел.
Эти снежные равнины навевали столько воспоминаний. Почему-то самыми яркими из них было знакомство с неуклюжей Дейзи, прогулки за мороженным и к Кинделийской звезде. Может быть, о другом просто вспоминать не хотелось... Тогда, несмотря на ситуацию с Арманом, все было как-то проще и легче. Единственное, о чем она думала - это о спасении бальвара.
Сейчас же...
Думать не стоило вовсе.
Продолжая пялиться цепким взглядом бдительной орлицы на Лиру, Агнесса натянула шапку и вздрогнула, получив снежком. По позвоночнику прошел холодок.
Она бросила неуверенный взгляд на беспалого Шуша, на зарывшуюся в мешок Франческу. Тут есть кто-то еще?.. А если этот кто-то видел, как они выпрыгивают из портала? Да и один взгляд на мохнатого голубого монстра чего стоит...
Медленно стянув варежку, Несса сжала заледеневшими пальцами рукоять длинного кинжала.
Без феникса она чувствовала себя такой беззащитной.
- Франческа...

— Сейчас-сейчас… — отмахнулась девушка, решив, что и Агнесса решила ее достать с тем, что замерзла.
Хрюкаюшая Лира вдруг поднялась, стягивая с личика шарфик, и давая носику свободу. Стала внимательно нюхать воздух, подставляя лицо ветру.
Ей явно не понравилось то, что она почувствовала, потому что девочка кинулась к Агнессе, вжимаясь в бедро.
— Бука, — она ткнула пальцем куда-то, и спрятала лицо.
Кем бы ни был этот «бука» увидеть его Агнессе воочию не удавалось. Там, куда указывала девочка, никого не было.
Однако, стоило отвернуться, как периферийное зрение улавливало тощий силуэт, свитый будто из пара от дыхания.
В мозгу сразу пронесся сноп идей, и воспоминания из общего курса ликвидаторов.
Агияки, юёры, абаасами… Северный фольклор знавал с десяток чудищ, живущих на ледяных просторах. Ни с одним Агнессе встречаться не доводилось.

Чертыхнувшись про себя, Агнесса быстро благословила Лиру щитом, замкнув на ней ее же энергию. Подтолкнула девочку к мимику.
- Шуш, бери Лиру. Отрасти крылья. В случае прямой угрозы - улетай с ней.
Тихий голос, твердые команды. Девушка столь же медленно вытащила из ножен кинжал, стараясь не делать резких движений.
Как ей сражаться?.. Без серебра, без огня... У нее даже медальона с накопленной энергией нет. Сколько молитв она успеет произнести, прежде чем истощится?
- Франческа, щит. Смотри налево. Видишь? Лучше смотри.
Она потянулась к воздуху. К той изменчивой стихии, что не оставила ее. Поморщилась, стараясь найти опору, сконцентрироваться. Уловить поток. Махнула ребром левой ладони, надеясь, что ветер повторит, швырнув в невидимый силуэт сноп снега и сделает его более видимым.

Воздух… не повторил. Верткая, и своенравная стихия, вместо того, чтобы пойти прямо, образовала маленький смерч, взвихрив снег.
Впрочем, хоть по своему, но веление Агнессы он выполнил: снег налип на существо, оформив его контуры.
— Твою… — поджимая губы выдохнула Франческа, тоже снимая перчатки, — Поставлю ловушку, фокусируйся на нем. Похож на агияка. Долбанные северяне.
Агияками обычно называли детей или младенцев, которых относили в степь, в голодные годы. Когда не хватало еды, но женщина разродилась, приходилось избавляться от ребенка. Никто не копал на морозе. И ворвань тратить казалось расточительно. Их просто оставляли, и уходили. Часто неупокоренные души нападали на семьи, которые от них избавились, но были и исключения, в виде заблудившихся путников.
Эта нечисть было чисто северного происхождения. Найти агияка в любом другом клочке земли было просто нереально.
Существо, с впалыми глазами, медленно двинулось в сторону путешественников. Шуш отступил назад, крепко сжимая Лиру.
Франческа вытянула руки вперед, сделав пару неполных пасов, для создания ловушки. Такому приему Агнессу научил Арман. Символы на снегу были отчетливо видны, помогая разглядеть края молитвы.
— У меня нет ничего, чтобы его убило. Просто заманим, и уйдем… — осторожно закинув сумку на плечо, девушка начала отступать, по мере приближения тени.

Агнесса кивнула, пряча бесполезный кинжал обратно в ножны. Надо вот было любимый серебряный меч Арману дарить...
Дав Шуше с Лирой и Франческе отступить, девушка резко наклонилась, собрав горсть снега и смяв рукой в шарик.
Играть в снежки настроение не располагало, особенно с агияком, но он первый начал...
Белый шарик полетел в силуэт, добавив еще одно пятно.
Несса отступила, остановившись на противоположном краю ловушки, которая теперь находилась четко между ней и нечистью.
Набрала новую горсть снега, подкинув снежок в ладони.
Привлекала к себе.

Существо реагировало на Агнессу, ровно так же, как и она на него: кидался снежками.
— Это очень странная нечисть… хотя, чему я удивляюсь: рядом с тобой, любая нечисть ведет себя странно…
План был приведен в действие идеально. Зайдя в круг, существо замерло, и так и осталось стоять, не подавая ни малейших признаков жизни.
— Фух… — Франческа расслабилась, — Это было несложно. Идем, Несс. Мой радиус километров пять. Думаю, сил хватит сдержать…
Девушка снова начала рыться в вещах, на этот раз, более суетливо, и поспешно. На свободу выбралось хорошее пальто, какие-то странные ватные сапоги, и свитер.
— В эти штуки ноги пихай сразу, в ботинках. Очень теплая штука.
Сама она натянула на себя такие же, до самых коленей. Себе девушка свитер не нашла, но он ей и не потребовался: вместо пальто у нее была шикарная шуба, явно принадлежавшая Викандер.
— Ф-франчесскааа…
— Слушай, Шуш. У меня ничего больше нет. Пользуй свой медальон, стань медведем, не знаю…
— А кто Мурзеньку потащит?..
— Я!.. — Лира задрала ручку. Шапка сползла ей на нос, и она уже никого не видела.

Молча приняв подарки, Агнесса столь же молча натягивала на ноги необычные штуковины, не отводя глаз от застывшей в ловушке нечисти.
Сложилось впечатление, что существо безвредное и все, чего хочет - поиграть с кем-нибудь в снежки. Однако, доверчивость у девушки сейчас пребывала в весьма плачевном состоянии и отпускать предположительного агияка, чтобы проверить свою теорию она не собиралась. Достаточно было того, что они разойдутся с миром.
Натянув свитер и надев пальто, Несса поправила на Лире шапку, раскрыв ее глазки и закутав плотнее шарфом нос.
- Не дыши холодным воздухом, дыши через шарф. Не хватало еще, чтобы простудилась... - сказала и почувствовала себя вдруг древней ворчливой старухой.
Вздохнув, девушка отобрала у мимика сумку с котом, вручив девочке. После чего взяла ее на руки.
- Ты понесешь Мурзика, а я тебя, договорились?
Не хотела, чтобы Лира встряла в какой-нибудь сугроб. Ножки у нее были такие маленькие...
- Шуш, превращайся во что-нибудь мелкое, чтобы меньше энергии тратилось. И привычное для этого региона, чтобы не привлекать внимание. В белую сову, например. Будешь лететь и указывать нам дорогу.
Повертела головой, выискивая пронзающий небеса столб света, который должен был быть виден поблизости. Кинделийская звезда в этих краях была лучшим маяком.

Как и предполагала Агнесса, свет кенделийской звезды стал их лучшим проводником. Выбрав направление строго на Север, девушки двинулись вперед, сквозь непогоду сурового края. Нести Лиру было не так уж и просто. В шубке, девочка была просто необъятной, а кот в ее руках прибавлял добрых килограмм пять.
— Мама, улыбайся, — мягкая варежка коснулась уголков губ, пытаясь растянуть их в подобие улыбки, — Обратив на себя внимание этим жестом, девочка невинно захлопала глазками, и спряталась носом в шерсть кота, — Ты не очень-то красивая, когда грустная.
Франческу прорвало. Интонация ребенка явно пародировал заумный говор Летты. А Летта, в свою очередь, не прочь была поумничать, и строить из себя совсем взрослую.
Пародия пародии.
Лира переживала. Обычно молчаливая, она явно пыталась немного развеселить девушку.

Напоминание о Летте свело судорогой желудок.
Агнесса сглотнула, чувствуя, что еще вот-вот и вырвет. Напряглась, усилием воли сдерживая порыв. Ком так и застрял в горле, душа и не давая нормально вздохнуть.
Она разучилась улыбаться.
- Прости, малышка, - дрогнув нижней губой, прошептала девушка. Она старалась быть сильной и не показывать то, во что превратилась. Но если даже Лира заметила, то все крайне скверно.
- Прости...
Несса прикоснулась губами к волосам зарывшейся в кота, тяжелой девчушки. Руки начинали ныть, однако это было только в радость. Лира стала тем единственным светлым пятном, которое сейчас не давало упасть и сдохнуть.
- С мамой все хорошо. Скоро она снова станет красивой.
Девушка изо всех сил попыталась изобразить более-менее вменяемую улыбку для ребенка.

Наверное, Лиру это убедило, потому что она кивнула, и больше ничего не говорила. Просто пялилась на белоснежные равнины, которые ей еще не доводилось видеть.
Голос она подала спустя час, когда путь привел их первому поселению. Маленькие аккуратные домики, собранные из шкур оленей, и костей китов, собрались в одну кучку, встречая путников. Свора собак, похожих на волков, вылетела навстречу, во все глотки лая на пришельцев.
— Кучки! — тыкала пальцем девочка в дома, — Кучки!
Она то выла, то пучила глаза, то снова выла, и подскакивала на руках.
Дитя леса.
— Собаки!..
Только на людей отреагировала спокойно. Два круглых от одежд мужика, сидели рядом с небольшой прорубью, и ворчливо пытались угомонить свору. Один даже снял свой сапог, и швырнул в толпу собак. Одна из них, услужливо вернула ботинок обратно.
— Иех! — рыбак на нее замахнулся, и псина поспешила прилечь, — Лежи, и не дергайся! Разошлась!
Собака виновато подползла ближе, явно делая усилие, чтобы не сорваться обратно к своим товарищам.

Агнесса привычно потянулась разумом к животным, собираясь их успокоить... И горько вспомнила о нынешнем пределе своих возможностей.
От хорошего столь трудно отвыкать.
- Это не кучки, милая. Домики. Шалаши. Люди на севере в таких живут.
Вздохнув, перехватила Лиру под попой, стараясь не обращать внимание на онемевшие руки.
- День добрый, - поприветствовала хрипло мужиков, перегавкивая лай и с усилием вспоминая, как надобно приветствовать. - Прощения просим за вторжение, уважаемые... Не найдется у вас чего-нибудь горячего и не крепкого случайно?.. Дочь моя замерзла, боюсь, что простудится пока до города доберемся.

Мужик один почесал голову, не покрытую шапкой. Второй еще делал попытки поудить…
— Ай, в бездну!.. Ничего ты не выловишь, Вальс. Оставь затею, глядь, какие мазели к нашему порогу пришли.
Мужичок поднялся со своего стульчика, и изящно поклонился. Росту в нем было на голову меньше, чем у Агнессы.
— Вы что ж это, с порту пешком идете?.. Ай-ай, идемте со мною… я вас угощу и крепким и горячим. Вальс! Удочку мою пока поползуй, но зарекись, что пол-улова с нее мне отдашь!..
Товарищ вяло на это помахал, не отрывая взгляда с покрытой тонким льдом кромки воды.
— Меня звать Бидель, — представился мужчина, и глянул на Франческа, — Давай, помогу хоть… ох, а сова-то у вас чудная.
— Спасибо. И не стоит. Мне совсем не тяжело, правда.
Бидель пожал плечами, и посеменил в сторону жилья, предварительно сунув ноги в какую-то странную конструкцию, которую Лира на ушко назвала «утиные лапки».
Но, как бы комично они не смотрелись, ходил в этих «утиных лапках» рыбак довольно резво.
Деревня молчала. Все сидели по домам, очевидно, отогреваясь, и не смея показать нос на улицу. Пару раз встречались личности, угрюмо проходившие от нужника к своим шалашам.
— Праздники на днях закончились, — пояснил проводник, — Церковные. Сердце Лета. Моя племянница вышла замуж за паренька из соседей. Добавили торжества. Так веселились, что теперь никого из дому не выгнать! Мужики-то вообще, едва живы. Бабоньки хоть шевелят слегка.

Шалашик рыбака был не особо большим. Видно было, что он один им пользуется. Стоило открыть полог, как туда тут же юркнуло две собаки, увязавшиеся с ними.
В нос сразу ударило резким запахом ворвани. Несчастная Лира, для которой с недавних пор запахи стали очень важны, недовольно скривилась.
— Усаживайтесь, усаживайтесь… как так-то?.. Вы чего пешие-то, девки? Денег на медведя не было?.. Вот ведь паршивцы же. Трем дамам отказать, за отсутствием денег!..
Ворча, рыбак быстро складывал из железных банок горелку. Сбегал на улицу, набрал снега в небольшую чашку, чтобы вскипятить чая.
— Рыбу будете?..
Франческа тактично отказалась, а вот Мурзик, сидящий на руках у Лиры, впервые, после появления собак с интересом выглянул наружу.

Осторожно присев, Агнесса устроила Лиру на коленях, с облегчением давая отдохнуть онемевшим рукам. Сняла с девочки лезущую в глаза шапку, не став трогать шарф, который притуплял запахи.
Безразличным, пустым взглядом окинув жилище, перевела его на хозяина.
Человек... Простой такой человек. Живет себе в глуши, рыбу рыбачит, снег на ворвани топит для чая, племянницу замуж выдает. Все масштабы его проблем, наверно, сводятся к отсутствию улова, порванной леске и нехватке шкур.
Атрофированные эмоции не были способны даже на зависть.
Девушка мотнула головой.
- Я не голодна, господин Бидель. Но сердечно благодарна буду, коли вы для девочки моей еду найдете.
Погладила бальварку по голове, думая о том, что она должна была уже успеть проголодаться. Сама Несса забыла, что такое голод. Она два дня ничего не ела кажется.
- И, может, для кота у вас требуха какая-нибудь завалялась?
Мысли вяло коснулись вопроса денег. Она вспомнила, что у нее их, как обычно, нет. Как они лошадей выкупать собрались, интересно?.. Даже продать нечего. Надо было хотя бы бесполезный остаток медальона взять, может на мороженное для Лиры хватило бы.
- Как обстановка в Кинделе? Все ли тихо, спокойно? Хочу дочери своей Звезду показать, надеюсь, не зря такой путь проделали...

Старик навалил коту требухи, а Лире вручил вяленую рыбу, на которую бальварочка накинулась с усердием голодной волчицы.
— В Кинделе-то?.. Да все тихо-спокойно… Новое правительство. Там теперь «тан» какой-то… Выходец из Синаманара. Слухи тут бродят всякие. Что Церковный Мир теперь вовсе и не «церковный». Запад больше не един, и Каэлл оставил эти земли. Говорят, в Батингофе бунт какой-то… ну, что-то этакое. Синамараские церковники, бежали из своих земель, и заняли наш угрюмый край. Монаркию воздвигли. Сейчас вот, слух прошел, налог будем платить. Едой. Армию собирает этот «тан». У нас тут отродясь не было армий. Только храмовники да инкузиторы иногда приходили. Чем кормить их?.. Торговли с Югом нет никакой. Сурда после своей революции сюда нос не кажет, Синаманар тоже… Теперь еще и Батингоф отделился. Ворвянку некому продавать. Кодак слишком дальний… Есть еще Кастамар, но мы с ними не так, чтоб дружны были. И армию строим… с кем воевать?.. Не ясно. Кинделийская звезда теперь во власти «тана». Нету больше к ней подступа бесплатного. Паломники теперь должны пять процентов своего имущества отдавать, за право прикоснуться к Всевышнему. Берут и деньги, и вещи.
— А имя у тана-то есть?.. — решилась вставить Франческа, внимательно слушая новости.
— Тан Олдрик. Олдрик из Ирмы.
Агнессе это имя было смутно знакомо. Когда-то, в прошлой жизни, она сражалась с Олдриком плечом к плечу, против Аварития. Одна беда: она его помнила и знала, а он ее — нет. Когда время вернулось на круги своя, она так его и не встретила, не дав познакомиться с той, что станет в итоге «Сурданской Девой». Возможно, Ирма все-таки дрогнула под напором Новой Монархии. Олдрику пришлось бежать... быть может, он взял с собой храмовников, и занял край, на который никто не претендует. Особенно теперь, когда Церковного Мира больше нет.

Потребовалось усилие, чтобы вспомнить Олдрика и вытащить на поверхность события из оставшегося в прошлом забвения.
Перед глазами поплыли образы ее первого знакомства с Синаманаром. Знакомства с полубогом. Тогда ей казалось, что она угодила в самую безвыходную ситуацию в своей жизни. А выкарабкавшись, решила, что в более худший капкан не залезет никогда.
Наивная, глупая девчонка.
Инкузитор, как тут говорят.
- В таком случае, к Звезде мы не попадем, - безразлично дернула плечом Агнесса.
Ей отдавать нечего было. Разве что одежду с себя содрать. С кинжалом она проститься не была готова ради эфемерной надежды найти ответы там, где их может не быть.
Если бы Олдрик помнил ее, то возможно она решилась бы наведаться к нему... А так все теряло смысл.
- Заберем лошадей и обратно, - сухо буркнула Франческе, намекая на портал, который в полночь для них должен открыть Рейн.

Франческа внимательно посмотрела на Агнессу, приподнимая одну бровь:
— От тебя так и веет оптимизмом…
Разума коснулись. На этот раз противиться было невозможно, и все блоки казались пустяшными.
«У меня с собой денег хватит, чтобы дом купить. Мы обокрали фазийского лорда, Агнесса. Крупно обокрали. Мы с Шушей можем взять вещи, и пойти за лошадьми. Сходи к звезде. Дай им там пять золотых, или сколько возьмут. Угости ребенка мороженным.»
— Пить, — попросила Лира, наевшись соленого. Рыбак хмыкнул что-то, и подал ребенку талой воды из кружки. Остальным разлил по чашкам кипятка, и отсалютовал кружкой:
— Будет вам, мазели. Не правильно это, когда путь такой зря. Можем так поступить: я у своей племянницы щенка возьму. Муж ее упряжку водит. Он вас докинет до Киндела, а в оплату вы щенка там дадите. Ой, не спорьте. Щенкам сложно на льду. Собаки не доедают, у суки вот-вот молоко отбрыкнется. Так-то хоть спасем кого-нибудь, пусть и за даром. Что скажете?..